Недруги его боялись, а подчинённые любили: вспоминаем историю руководителя куйбышевской госбезопасности Ивана Кинарова

Оппоненты его боялись. Подчиненные его безмерно уважали. И это была целая эпоха в истории куйбышевской госбезопасности. Эпоха Кинарова. Человека сурового, но справедливого. Настоящего профессионала своего дела и не карьериста. Одним словом — чекиста в самом лучшем понимании этого слова. Именно про таких Феликс Дзержинский когда-то сказал «чистые руки, горячее сердце, холодная голова».

Иван Павлович Кинаров родился 29 июня 1913 года в селе Карино Краснослободского уезда Пензенской губернии (после 1917 года — Пурдошанский район Мордовской АССР) в семье крестьянина.

Родители: Кинаров Павел Ильич (1892 г.р.) и Кинарова Наталья Трофимовна (1893 г.р.). В семье было шестеро детей, и Иван был старшим. Братья: Пётр (1927 г.р., закончил Саратовское военное училище, служил в Германии, после демобилизации работал электромонтажником на куйбышевском заводе «Экран»); Яков (1919 года рождения, окончил Ленинградский военно-морской медицинский институт, работал военным врачом на Севере); Фёдор (1922 года рождения, окончил среднюю школу, в 1942 году был призван в армию, в 1943 году убит под Курском). Сёстры: Мария (1924 года рождения, окончила Горьковский педагогический институт, работала в школе п.Атяшево Мордовской АССР) и Нина (1930 года рождения, окончила Учительский институт, работала в школе).

Впервые Иван отца увидел, когда тот вернулся из немецкого плена после окончания первой мировой войны. Азы грамоты усвоил от местного попа. В 1930 году Иван заканчивает школу-семилетку и сразу же становится учителем начальной школы, а через три месяца, за неимением профессиональных кадров, директором кустовой школы 1 ступени («кустовая сеть обучения» предполагала группировку сети мелких школ вокруг одного более мощного образовательного учреждения) в Карино (09.30–09.32). Вступил в комсомол, участвовал в коллективизации. Потом его избрали секретарем комсомольской ячейки.

Заканчивает рабфак при Ленинградском госуниверситете (09.32-09.34) и заочное обучение там же (09.34–08.39) по специальности инженер-геолог. Всё это время работал: преподаватель географии в средней школе для взрослых (1936–1937); техник Ушосдора (управление шоссейных дорог Ленинграда, 1937); техник проектного института «Союзоловоникельпроект» (Ленинград 1938–1939). С июня 1939 года становится кандидатом в члены ВКП(б).

В 1939 году был направлен на строительство Куйбышевского гидроузла. Вскоре назначен начальником лаборатории по исследованию грунтов (ст. инженер, нач. геотехнической лаборатории Переволокского участка строительства Куйбышевского гидроузла 07.39–01.41).

В 1940 году призван военкоматом на курсы переподготовки командного состава. Пока он учился на командирских курсах, строительство Куйбышевского гидроузла законсервировали.

Инженера Кинарова посылают в Заполярье на строительство военной судоверфи (ст. инженер сектора изысканий 2 государственного союзного проектного института, Ленинград 01.41–03.42). Одновременно, с началом войны, Кинаров возглавил роту народного ополчения строителей.

В 1942 году призван на действительную военную службу на Тихоокеанский флот. В РККА: сначала на курсах усовершенствования командного состава запаса (03.42–07.42); потом дублер командира взвода, командир по боевой подготовке 178 отдельного зенитно-артиллерийского дивизиона 4 зенитно-арт. полка ПВО ТФ (07.42–01.45) и помощник начальника штаба дивизиона 280 бригады ПВО ТФ (01.45–03.47).

В августе 1943 года принят в ряды ВКП(б). Уволен в запас в звании капитан в 1947 году.

Инженер Кинаров едва успел снять офицерские погоны, а уже пришла телеграмма из Министерства судостроительной промышленности. Его направили в Ленинград старшим инженером Государственного союзного проектного института № 2 (03.47–01.48).

Но там его ждал «сюрприз»...

Однажды его вызвали в партком, где сидел незнакомый полковник. Кинарову предложили работать в системе МГБ. Он отказался.

Они расстались ни с чем, а потом коммуниста Кинарова вызвали в райком и разъяснили, что это не уговоры, это – партийная мобилизация!

Иван Павлович Кинаров стал слушателем Высшей школы МГБ (курсы подготовки руководящего состава ВШ МГБ СССР 01.48–03.50). Он окончил ее на все «пять», только по немецкому языку была «четверка». Присвоено звание майора ГБ.

В 1950 году, после окончания высшей школы, отказался от перспективной должности начальника горотдела МГБ, ссылаясь на недостаточную подготовку к этой работе. Был направлен в Таллин в Министерство госбезопасности Эстонской ССР (заместитель начальника 2 отдела МГБ ЭССР 06.50–12.07.52).

В 1952 году майор госбезопасности Кинаров был выдвинут начальником Пярнуского областного управления МГБ (12.07.52–31.03.53). Короткое время был на должностях начальника УМВД Пярнуской области (31.03.53–06.53) и и.о. начальника 1 отдела МВД Эстонской ССР (06.53-04.54). Присвоено звание подполковник ГБ (22.09.53).

В апреле 1954 года Иван Павлович Кинаров переведён на должность начальника 2 отдела (контрразведка) УКГБ Курской области (04.54–02.56), а в 1956 году на два года командируется в ГДР — начальником 9 отдела Аппарата старшего советника КГБ при органах ГБ ГДР (02.56–1958) и советником при зам. министра ГБ ГДР (по контрразведывательной линии) Аппарата старшего советника КГБ при МГБ и МВД ГДР (1958–12.58).

В декабре 1958 года переведен в Куйбышев на должность заместителя начальника управления КГБ (12.58–03.06.61). С 1961 года полковник Кинаров работал начальником управления КГБ по Куйбышевской области (03.06.61–11.75). 09 декабря 1964 года присвоено звание генерал-майор. 30 октября 1967 года вручен орден Красного Знамени. 31 августа 1971 года вручен орден Трудового Красного Знамени. 29 декабря 1973 года вручен орден Октябрьской революции.

Итого, Иван Павлович Кинаров с 1958 до 1975 года прошлого столетия служил в местном управлении КГБ. Делегат XXIII, XXIV и XXV съездов КПСС.

Иван Павлович Кинаров выступил консультантом многосерийного фильма «Тревожные ночи в Самаре» (1969) о работе Самарского ГубЧК.

Фото: историческая-самара.рф

Из воспоминаний подполковника госбезопасности, начальника отделения регистрации и архивных фондов Куйбышевского УКГБ Куренева Валерия Константиновича:

«В это же время (1969 — О.И.) меня пригласили познакомиться с начальником управления Кинаровым Иваном Павловичем. Таков был порядок. Он сам смотрел в лицо каждому кандидату. Меня привели в его кабинет, за столом сидит мужчина небольшого роста с суровым взглядом. У меня поджилки немного затряслись, мне было 27 лет. Мы с ним минут 15-20 беседовали. Он поспрашивал о жизни, хотя, конечно, знал, что я из себя представляю. Запомнилась на всю жизнь та беседа с Иваном Павловичем, его суровый и, одновременно, добрый взгляд.

Иван Павлович всегда приходил на службу в форме, отглаженный, аккуратный был до сумасшествия, как говорят. Коммунист был железный и оставался им до конца дней. У нас все были партийные. Была крепкая парторганизация в управлении. Кстати, меня принимали в партию в Белоруссии во время учебы в Высшей школе КГБ.

О стиле руководства Ивана Павловича. Он всегда ставил задачи четко: сделать надо то-то и то-то. Болтать не любил. Все знали, если что-то сказал генерал Кинаров, выполнять надо непременно. Контроль исполнения был жесточайший.

Я, признаться, редко видел его улыбающимся. Это его стиль. Он был человеком долга. Мне повезло: ни разу не был у него в кабинете на предмет «втыка». Но те, кто бывал, запоминали до конца своей сознательной жизни.

Знаю, что он пользовался большим авторитетом у областных властей. Первая заповедь «андроповской системы» была – профилактика преступности. Иван Павлович строго выполнял поставленные задачи».

Начальник УКГБ по Куйбышевской области И.П.Кинаров и Председатель КГБ СССР Ю.В.Андропов (Куйбышев, август 1969 года). Архивное фото

Из воспоминаний полковника КГБ Сергея Георгиевича Хумарьяна, почётного сотрудника органов госбезопасности:

«Иван Павлович руководил управлением с 1961 по 1975 год. О нем я писал в своих книгах. Известен, например, факт задержания с поличным в Новокуйбышевске немецкого агента. Сам факт его задержания стал известен колонии немецких специалистов, они решили возмутиться, дело дошло до обкома партии. Обком тоже с претензией к Кинарову, дескать, почему вы с нами не согласовали?..

Иван Павлович был не из тех людей, который позволял собой командовать. Он заявил партчиновникам примерно, следующее: «Я оперативно подчиняюсь Москве и больше никому, и не обязан решать с партийными органами оперативные вопросы». В 1961 году это был поступок. После этого его авторитет и в коллективе, и во властных структурах ещё больше возрос. И никто не мог вмешиваться в его работу.

Он был строг. Но за кажущейся суровостью просматривалась добрая душа. Я помню, был я заместителем начальника отделения, должность небольшая. Заболел мой сын, надо было срочно ехать на станцию переливания крови. И, как на грех, ни одной машины. И я решил обратиться к начальнику управления. Иван Павлович сказал: «Возьми мою машину и держи её, сколько надо». Он не чурался встреч с руководителями низшего звена, с рядовыми сотрудниками, мог вместе с ними работать с документами, помогал составлять им планы оперативных мероприятий, сам что-то формулировал, корректировал. Никогда не выступал по бумажкам, говорил то, что считал нужным сказать.

Еще одна деталь. Когда он ездил в командировки с подчиненными, никогда не садился вперед, а садился вместе подчиненным на пассажирское сиденье. Для чего? Для общения, свободного разговора.

Он был очень обаятельным человеком. Когда Ивана Павловича провожали на пенсию, помню, зал взорвался аплодисментами. Любимый был, уважаемый человек».

Из воспоминаний полковника КГБ Мироненко Сергея Владимировича, ветерана ПГУ КГБ СССР-СВР России:

«Когда в 1972 году я пришел в УКГБ при СМ СССР по Куйбышевской области, Иван Павлович был начальником Управления. Довольно часто ходил в генеральской форме, особенно тогда, когда ездил на совещания в обком и облисполком. Управлением рулил твердою рукой. Вспоминается в этой связи партийное собрание второго отдела, на котором принимали в партию Игоря Березина. Игорь был фигурой нетипичной среди оперативного состава. К зрелым годам склоняюсь к мысли, что он был современной реинкарнацией Якова Блюмкина. Характер у него был не нордический, а, скорее, левантийский. Кипучая энергия из него так и фонтанировала, но направлена она, оказывалось, по большей части, не на исполнение партийного и служебного долга, а на решение личных проблем.

В здоровом коллективе отдела сложилась целая группа сотрудников, причем молодых, которые выступили против принятия Березина в члены КПСС. Наиболее активными были Е. Григорьев, В. Веретенников и В. Новиков. Назревал колоссальный скандал. Голосование против и отклонение кандидатуры Березина означало признание грубых просчётов в Управлении при подборе кадров, дальнейший разбор полетов в обкоме и парткоме КГБ. Собрание проголосовало «против» приема в партию Игоря.

Сидевший в президиуме начальник отдела И.В. Серпокрылов попросил сделать перерыв и вышел, вскоре вернувшись вместе с И.П. Кинаровым. Взойдя на трибуну, Иван Павлович заявил, что закрывает партийное собрание и открывает оперативное совещание. В кратком, но убедительном спиче генерал разъяснил, что прием в партию Березина дело не столько партийное, сколько производственное, поэтому надо проголосовать «за». Генерал персонально обращался к сотрудникам, голосовавшим «против» и сидевшим в зале. Последовала непродолжительная, но эмоциональная дискуссия. Незначительным большинством Березина в партию всё-таки приняли. Правда, вскоре его перевели с глаз долой в Новокуйбышевск, а потом он и вовсе отбыл из области, говорили, что в Прибалтику. Сам я на тот момент был комсомольцем, на собрании присутствовал, но в голосовании участия не принимал.

Что касается профессионализма, то в оперативных проблемах Иван Павлович разбирался отлично, инициативу со стороны рядовых сотрудников поощрял. Мне это известно из личного опыта, так как несколько раз Иван Павлович вызывал меня на доклад с планом оперативных мероприятий по конкретным разработкам. Замечания делал по существу, вникал в детали. Видя, что исполнитель уверенно отвечает на вопросы и владеет материалом, планы утверждал.

Многих сотрудников знал по имени. Как-то довелось дежурить по управлению с Г.Я. Ильиным. Георгий Яковлевич был постарше меня, да и выглядел возрастным: седой, довольно грузный. В КГБ он был призван уже состоявшимся специалистом, работавшим чуть ли не зам. нач. цеха на авиазаводе. Дежурные несли службу в генеральской приемной, перед дверью в кабинет, среди множества различных телефонов. Во время дежурства офицеры должны были быть в военной форме. На мне был ладный кителёк, сшитый на заказ, как тогда было принято на Высших курсах в Минске, в военном ателье, портным Матвеем Икусилевичем Канфером. А Ильин был одет в гимнастерку старого образца, которая, к тому же, не сходилась у него на шее. Уже довольно поздно, часов в 8 вечера, Кинаров вышел из своего кабинета. Я отрапортовал, как положено. Иван Павлович с интересом обозрел военные одежды дежурных и вдруг спросил у Ильина: «Жора, а что ты ещё старший лейтенант?». Ильин с присущим ему артистизмом изобразил глубокое смирение и потупив глаза молвил: «Да, Иван Павлович, нас тут таких двое. В УВД соседей есть совсем седой пожарный, ещё старше меня, он, вообще, младший лейтенант, а у нас я вот». Генерал хмыкнул и, ничего не сказав, вышел. Потом Жора рассказывал, что на следующий день его вызвал заместитель начальника Управления по кадрам А.П. Попов и стал выговаривать за то, что он, якобы, нажаловался на него генералу.

Судя по реакции Попова, ему крепко досталось от Кинарова за задержку Ильину очередного звания. Уже через пару недель Жора получил капитана...»

И.П.Кинаров с супругой. Фото: riasamara.ru

Из рассказа сына Ивана Петровича Кинарова — заместителя начальника факультета по учебной работе Академии ФСБ России (до отставки), полковника КГБ Кинарова В.И.:

«В 1958 году полковник Кинаров И.П. получает новое назначение и возвращается в Советский Союз. Сделаю отступление, возможно и не столь важное по содержанию, но дающие характеристику личности Кинарова Ивана Павловича как человека и профессионала. Первоначально полковник Кинаров И.П. рекомендовался Центром на должность председателя КГБ Азербайджана. Но вышла какая-то заминка, надо было ждать. Отец сразу же отреагировал, вызвали, то дайте работу, согласен на любую должность. Он принимал во внимание также и интересы семьи. Так он получил назначение на должность заместителя начальника Куйбышевского управления. В этом качестве он проработал с декабря 1958 по июнь 1961 года. Я этим хочу сказать, что Ивану Павловичу не были присущи карьеризм и чрезмерное честолюбие. Главное для него было содержательность в осмысленной трудовой деятельности. Он это доказал и в дальнейшем – уже будучи генерал-майором. Ему неоднократно предлагались должности с большим объемом работы, как это формально формулируется, и предполагающие очередное воинское звание. Отец отказывался. Уверен, что Иван Павлович проявил бы себя точно так же, если бы остался в своей первой инженерной профессии — ответственно и профессионально. В Куйбышевское управление Кинаров И.П. пришёл уже подготовленным сотрудником с основательным опытом практической оперативной и руководящей работы. Причём опытом и хорошей практикой работы как по объектовому, так по линейному принципу. Видимо, это и позволило ему гармонично вписаться в коллектив управления и развивать имеющиеся наработки».

И еще одно. Бывая в Москве, генерал Кинаров И.П. всегда интересовался в «центральных кадрах», кто из сотрудников «задерживался в распоряжении». И, исходя из оперативного опыта таких людей, их профессионализма, ответственности, способности самостоятельно мыслить, и, несмотря на имеющиеся в характеристиках отметки о сложностях характера, делал им предложение работать в Куйбышевском управлении на конкретных участках оперативной деятельности. Так вернулся в родное управление Вениамин Ефимович Кожемякин. Согласился на предложение Кинарова И.П. подполковник Плужников Геннадий Дмитриевич...

Иван Павлович Кинаров уволен в запас в 1976 году. Ушел из жизни 26 марта 2004 года. Похоронен в Санкт-Петербурге на Серафимовском кладбище.

Специально для «Блокнот Самара» Олег Иванец